Согласно стандартному протоколу межгалактических путешествий первыми после гиперпространственного прыжка из состояния гибернации выходили пилоты. Соичиро, проснувшемуся в гордом одиночестве под тихое пиликание таймера своей капсулы, этот факт был, разумеется, известен. Он чувствовал стандартное после искусственного сна легкое головокружение и подташнивание, тело немного знобило, мышцы чуть-чуть одеревенели, но все показатели вписывались в пределы нормы. Тонометр намерял давление в достойные астронавта 119 на 72, а вот сердце куда-то торопилось, выдавая пульс в восемьдесят ударов в минуту. Имаи чувствовал какое-то холерическое возбуждение в смеси с легкой нервозностью. Весь остальной экипаж должен был проспать, как минимум, еще час, тогда как на нем лежала огромная ответственность. Сразу после предписанного набора процедур по нормализации жизнедеятельности, пилот, как ответственный за весь корабль и всех его обитателей, должен был проверить состояние пилотируемого объекта, сверить координаты прибытия с заданными изначально, скорректировать маршрут согласно полученной ошибке и отправить обратно сквозь гиперпространство в родной Млечный Путь зонд с сообщением о прибытии.
Это все было выучено и зазубрено еще до начала полета, стартовавшего от самой Земли четыре месяца назад, но одно дело было повторять сухие буквы и отрабатывать схемы на симуляторе, и совсем другое - реализовывать знания на безмолвном корабле, рассекающем по заданной программе пространство в свете чужих звезд. Волнительно было смотреть на каждый параметр, отображенный на табло в кабине управления. Сердце замирало каждый раз, когда на экран выводилась новая строчка, и оживало снова, когда напротив нее высвечивалось - "норма". Уровень кислорода, количество топлива, нагрузка на каждый из трех термоядерных двигателей, навигационные приборы, системы отопления и охлаждения, датчики поддержания жизни в отделе с камерами для сна, термостаты в лабораториях и еще несколько десятков обязательных для нормального функционирования вещей. Соичиро проверил все, выдохнул с облегчением, перевел управление с автопилота на ручной режим и скорректировал курс Идзанаги. От заданной точки они отклонились в пределах погрешности, предусмотренной еще Гейзенбергом*, к тому же отклонились в лучшую сторону - ближе к GQ-284-LM-17 на половину астрономической единицы. Это сокращало время подлета к планете на 4,18 минуты и экономило около семисот миллилитров гелия-3, что являлось пусть маленьким, но весомым лично для Имаи поводом для радости. Время, отведенное на первые после совершения гиперпространственного прыжка пункты стандартного протокола межгаллактических путешествий, подошло к концу, таймеры пробуждения один за другим выводили экипаж из сна, Соичиро включил громкую связь.
- С пробуждением, уважаемые участники проекта Идзанаги. С вами снова я, ваш пилот, Имаи Соичиро. Последний раз вы слышали мой голос три месяца назад, когда мы покидали пределы Солнечной системы и готовились к межпространственному прыжку. Рад сообщить, что наш прыжок прошел успешно, в смотровые иллюминаторы вы можете наблюдать местное светило - Ор**. Время до прибытия на орбиту Адама - тридцать четыре минуты. Добро пожаловать в новую галактику, располагайтесь поудобнее!
Соичиро отключил связь и последовал своему же совету, потянувшись в кресле и доверив управление кораблем на ближайшие полчаса роботам.

*Речь идет о неопределенности Гейзенберга, согласно которой для квантовых частиц значения некоторых величин не могут быть одновременно измерены точно, а только как определенный интервал (например, импульс и координата). Я нафантазировал, что на сверхскоростях и за пределами понимания современной науки нечто подобное может быть применимо и для вполне себе физических объектов.
** Ор - "свет" на иврите.