Dominic Møller  [ENG]
Доминик Мёллер  [RUS]

Внешние данные:
Ⅰ. Рост: 186 сантиметров.
Ⅱ. Вес: 74 килограмма.
Ⅲ. Цвет глаз: угольно-чёрный.
Ⅳ. Цвет волос: иссиня-смольной.
Ⅴ. Оттенок кожи: матово-молочный.
Ⅵ. Телосложение: эктоморф.
Ⅶ. Особенности: одиннадцатисантиметровый шрам от левосторонней торакотомии.
▌Запах: лабданум и мирт.
Общее описание: 
холодный и острый осколок гранита,
смерть Голиафа в руке Давида.
© Flёur

После обнаружения трупа для фиксации положения тела его обрисовывают чуть влажным мелом. Доминика с рождения обрисовали углём: весь смолистый, с продольными линиями угольных волос, с провалами из вулканического стекла в глазницах, с слишком острыми, в юности, гранями фигуры. Тонкие, источенные черты лица под меловой кожей казались слишком правильными  и симметричными, но возраст брал своё и он становился выше, сильнее, опаснее. В Мёллере было достаточно роста, чтобы зваться высоким, достаточно силы, чтобы не подложить под чужой язык описание в стиле «тощий» или «хилый», но вязкая грань между болезненной худощавостью и жилистостью преследует его на протяжении всей жизни.
Высокие скулы, предательские выдающие усталость или изнеможенность, подчеркивая впавшие щеки или глубокий оттенок кобальтовый сини под глазами, копящий в себе все бессонные часы. Высокий  лоб, аккуратные линии бровей поверх лишь слегка выделяемых надбровных дуг, и глаза в ореоле слишком длинных, темных, густых ресниц. В радужке не было разницы цветов или множество оттенков, только разомкнутые кольца нефтяных пятен и углеводородов, будто под веки сунули кусочки гудрона и позабыли иссечь отверстие для зрачка. Аккуратная линия губ, острый подбородок, выдающий упрямство и настырность, длинная шея сидящая на широких плечах. Он так и не научил себя расслабляться, отчего выправка держалась идеальная, позвоночный столб, казалось, был начисто лишен хрящей или возможности гнуться: только провал между выпирающими лопатками, разведенные плечевые суставы и линия прорезающихся позвонков.
Тонкая кожа плотно обтягивала частенько проступающие вены и мышцы, что при каждом движение сокращались и замирали на несколько секунд, будто ожидая подвоха. Эктоморфизм плавно смешивался с физическими нагрузками, формируя поверх тонких, от природы не самых прочных костей, латы из выносливого тела и красивых линий развитых рефлексов. Единственное, что выдавало слабость и изношенность человеческой оболочки – полумесяц шрама, тянущийся по левому боку к средостению, слегка возвышаясь над кожей и обжигая омертвевшим холодом эпителиальных оболочек.
Каждое движение стояло на границе рывка и расхлябанности; будто в один миг он будет с некой небрежностью опускать ногу на асфальтный покров, а в другой – уже заносить конечность над чьей-то спиной. Он не любил излишнюю суматоху, не растрачивал попусту энергию и мог замирать на долгие минуты, созерцая из своего потаенного угла. С его внешностью он бы мог с легкостью носить всё, что душе заблагорассудится, но обычно натягивал что-то слишком строгое, искупанное в цвете антрацитовой тени и асфальтовой мороси, прикрывающее тело, но не сковывающее инерцию.

Основные пункты биографии:
Мне не больно - я делаю вид.
© Flёur

• Родился 22 января в Гамбурге, в семье датчанина и китаянки, будучи первенцем. Семья занималась страхованием торговых перевозок, за счёт близости водных истоков имея огромные каналы передачи в городе, посему материальная устойчивость семейства была на весьма высоком уровне. Когда Мёллеру-младшему было пять у него родился младший брат, но всего через несколько месяцев после рождения они вынуждены были переехать в Берлин, в связи с ухудшением состояния бизнеса отца.
• В восемь лет братья остаются сиротами – родители погибают в аварии, банально не справившись с управлением, и отходя в лучший мир на месте происшествия. Социальные службы реагируют незамедлительно, распределяя братьев по детским домам, в которых им суждено пробыть чуть больше года, до тех пор, пока старший брат их отца не оформляет на себя опекунство. Альфред Мёллер был рьяным пьяницей и католиком, но заботился о братьях в достаточном объеме, чтобы те не чувствовали недостатка.
• Не отходил от брата практически всё свой детство и отрочество, служа ему надежной опорой и стараясь восполнить потерю родителей и тот год, что они успели провести в детском доме. Не смотря на старательные посылы развивать пацифизм и уменьшить гормональный бунт, часто был замечен в потасовках и драках, хотя младшего и на йоту не подпускал к опасности, в виде собственных сверстников. Волевой характер и острота мышления выбивала его в достаточно опасные противники, которые на улочках пригорода сталкивались в выходных драках; одна из подобных закончилась реанимацией: противник подговорил собственных друзей и те набросились всей толпой на Мёллера, избив и залив в рот нефтяного масла. Младший брат прятался в порушенной развалюхе, по привычке наблюдая издалека, но заметил слишком поздно не ладное, успев только вызвать скорую.
• Последующие месяца были преисполнены болью и реабилитационной навязчивости: вследствие поражения дыхательных путей, не смотря на качественную и быструю медицинскую помощь, развился пневмосклероз. Это не помешало мальчику уже через год заняться крав-магой, вернуться к самостоятельному обучению в школе и заняться самообучением в библиотеке дяди, который особо не заботился о её сохранности. После окончания школы отправился в военную академию, оставляя младшего брата на попечительство официального родства.
• Учёба в рядах хранителей правопорядка осложнялась только состоянием здоровья, но упрямство и старательность отмели этот фактор на задний план и в скором времени Доминику удалось развить выносливость до уровня, который позволял не замечать патологии. Хорошая физическая подготовка, несколько видов освоенных боевых искусств, нацеленность на баллистическую специализацию и дополнительные курсы стрельбы помогали восходить по карьерной лестнице чуть быстрее остальных, что бросало в его спину множество недоброжелательных взглядов, но провоцировало работать усерднее пущего. Получив наследство родителей, по исполнению совершеннолетия брата, отдал большую часть денег на обучение младшего и его жизнеобеспечение, однако к нему не вернулся, желая сохранить мирное небо над головой младшей ветви семейства. Сам же отправился в Бонн, перенаправляясь туда из-за убийств, которые заинтересовали своей необычностью и количеством жертв, по истечению срока службы над этим делом решил остаться в городе. Количество угроз обществу здесь возрастало в разы и возможность развернуть активную деятельность – прельщали; он нашел своё место и нырнул в тёмные воды с  головой.

Характер:
Попробуй разбить меня - ты не поверишь глазам,
Попробуй сломать - ты скорее сломаешься сам.
© Flёur

Сконструированная система психических свойств личности – самая сложная и, в тоже время, простая структура сформированная одним человеком для целой связки многоклеточных организмов. Мёллер не распределял характеристики по стопкам, не группировал внутри себя правильные или хаотичные взаимоотношения с людьми, первое время осознанной жизни, когда большую часть времени единственным досугом его было наблюдение, он рассматривал людей. Как они выстраивают линии поведения, обдумывают или же наоборот, даже и не думают о линиях поведения, как учатся быть отличимыми от других или же, напротив, вливаются сквозь проницаемую мембрану эмоций в обобщенный поток. Постепенно он понимал, какие черты его раздражали, а какие были приятны и не вызывали отторжения, но когда он заглядывал во внутрь себя –наталкивался лишь на монохром.
В нём не было чрезмерной чуткости или отзывчивости к эху чужих проблем и треволнений, он был склонен к ироничному восприятию мира, рассматривая вблизи реализм и всеобщую жестокость, как что-то неотъемлемое, важное, довершающее образ. Общительность ограничивалась строгой потребностью и рамками, хотя ради собственных целей он мог ловко манипулировать собственными связями или знакомствами, попросту концентрируя внимания на себе, забирая то, что нужно, и растворяясь в следующую минуту. Нрав спокойный, сосредоточенный, сгруппированный и даже, порой, замкнутый и холодный казался людям чем-то либо до отвращения отталкивающим, либо же – интригующим и притягательным, однако люди, по привычке заползающие в те тёмные норы, которые для них не предназначены, частенько раздражали и раскрывали обратную сторону медали: черствость, грубость и агрессию. В самом начале собственной стези, как частички огромного механизма закона и порядка, его отмечали, как собранного, умного и внимательного сотрудника, но через пару лет вместе с его профессионализмом и репутацией возросла и ступка с жалобами и «превышениями полномочий» в виде избиения, проникновения на приватизированную территорию без ордера, контакт с лицами, которые входят в список разыскиваемых и прочее. Эта часть его манеры жизни и работы сложно сопоставлялась с первичным впечатлениям: безумие сливалось в одну стопку с чистым разумом.
Социальные эмоции и характеристики терялись под общей замкнутой хмуростью и занятостью, ведь Мёллер никогда не умел две вещи: спать и смотреть на время. Его трудоголизм был скорее чем-то нормальным и нужным; он просиживал над собственными делами большую часть суток, вспоминая об усталости только тогда, когда засыпал за столом, а просыпался с чуть влажным отпечатком штампа об аресте. Зацикленность на работе была только следствием, а не первопричиной; попросту ему было отвратительно просто сидеть внутри плотного кокона безделья, воздух в котором тут же переполнялся ненужным мыслями, тяжелыми думами и извращенным восприятием мира внутри черепной коробки. Он был слишком упрям и радикален, чтобы позволять себе долгие передышки, чтобы дать себе отсрочку с мыслью о том, что виновный не был осужден или убит. Воодушевленность на работе разменивалась пассивностью в остальных отраслях жизни: зачастую ему было всё равно до глобальных благ или проблем, его не интересовали изуродованные лица женщин, которые он мог встретить по пути домой, его не затрагивали разборки безхарактерных и безвкусных ныне мафиозных семей. Только то, что имело характер, структуру и идею зачаровывало его, заставляло выискивать пульс и вырывать еще живое сердце, до того, как чей-то яд затронет еще чью-нибудь плоть.
Внешне – человек с широким диапазоном эмоций и разноплановым спектром отдачи; внутри – тонкие нитки, на которых развешаны бирки с нужным колокольчиком. Редко когда он испытывал что-то по настоящему, возможно, именно поэтому гнался за чужой жестокостью, порой забывая скрывать свою.
Бережлив, неприхотлив, порой доводит себя до изнеможения собственной невнимательностью к себе, но в остальном – не опускает детали. Старается минимизировать контакт с ненужными элементами мира: живет в полупустом лофте, с минимальным комплектом обходимых вещей, работает в удаленном углу здания, ездит на своей машине вместо официально оформленного корыта, не заводит долгих сексуальных знакомств или дружбы, но не забывает бросать питательную наживу для наличия хороших знакомых.
Монохром формирующий замкнутую цепочку связей, пригодных для нормального существования целей, скрывающий за собой то, что однажды решит, какой оттенок будет преобладать: неочищенная нефть или меловое молоко.

Дополнительно:
• страхи: асфиксия; патологическая боязнь слабости.
• желания: перебраться на север к морю; бросить курить.
• любит: крепкие сигареты, зелёный чай, смородиновое варенье и яблочные леденцы, котов, застревать в книжных лабиринтах, неглаженное белье, оружие, брата. В людях подмечает надежность, живой ум и сложные характеры.
• не любит: долгий сон, малиновое желе, тепло или открытые солнечные лучи, бумажную волокиту. Аллергия на помидоры, соответственно – их непереносимость.
Связь: